Однако в соответствии с официальной историей Lucasfilm – и автобиографией Проуза – он не знал заранее о сюжетном повороте в фильме «Империя наносит ответный удар». Он был настолько засекречен, что на съемках знаменитой сцены Проузу дали фальшивую реплику («Оби-Ван твой отец»). Марку Хэмиллу сказали правду лишь за несколько минут до съемки сцены. Голос Дарта Вейдера, Джеймс Эрл Джонс, был вторым и последним актером, знавшим настоящую реплику. Говорят, что Проуз узнал о том, что Вейдер был отцом Люка, лишь на лондонской премьере в 1980-м. (На самом деле, он к тому моменту уже пару раз видел фильм на показах для прессы.)

Так как же Проуз мог так легко обсуждать этот поворот «возможного сюжета» за год до начала съемок? Самому повороту на тот момент было всего несколько месяцев; Лукас написал второй вариант сценария, в котором Вейдер впервые озвучивает свое отцовство, в апреле 1978-го. Он так стремился сохранить секрет, что даже не позволил своей секретарше напечатать эту страницу сценария. У Проуза был агент в Lucasfilm? Нет. Он то же самое сказал на конвенте в октябре 1977 года, судя по интервью в лондонском фэнзине Little Shoppe of Horrors: «Вейдер не убил отца Люка, Вейдер И ЕСТЬ отец Люка».

Это было за десятилетия до появления фанатских сообществ в Интернете. Слово «спойлер» еще не вошло в обиход. Слова Проуза исчезли в вакууме забытых фэнзинов и статей в местных газетах. Однако с точки зрения истории «Звездных войн» они многое меняют. Ведь этот сюжетный поворот изменил все. В тот момент, когда Дарт Вейдер официально стал Энакином Скайуокером, вселенная «Звездных войн» изменилась. Стал ясен смысл следующих четырех фильмов: третий фильм будет об искуплении; приквелы расскажут о падении. Весь цикл «Звездных войн» станет историей трагедии Дарта Вейдера.

Lucasfilm заявляет, что сюжетный ход был запланирован заранее и что кампания секретности, скрывавшая этот поворот от посторонних, сработала. Официальная история вызывает вопросы у блогера и кинооператора из Торонто Майкла Камински, который вложил много сил в книгу «Тайная история «Звездных войн» (2008), где пытался доказать, что у Лукаса не было общего плана саги, когда он придумал сюжетный поворот с Вейдером в 1978-м. Но что, если оба эти объяснения ошибочны? Что если Лукас упомянул в разговоре с Проузом на съемках в 1976 году этот «возможный сюжет» сиквела, тогда казавшийся маловероятным, а Проуз решил его раскрыть из злости на студию, которая его, как он счел, обидела? [91]

Чем больше я изучал эту странную историю, тем больше хотел узнать правду. Агент Проуза не отвечал на мои многочисленные просьбы об интервью, поэтому я отправился на Комик-кон в Солт-Лейк-Сити, среди гостей которого был Проуз, и попросил Брайана Янга, ведущего интервью с Проузом на сцене, спросить его о статье 1978 года. «Никогда об этом не слышал», – довольно быстро ответил Проуз. На следующий день я встал в очередь на получение автографов и показал ему копию статьи. «Я хотел бы прочитать, – сказал он. – Можно я ее пока оставлю? Завтра я здесь еще буду».

Я вернулся на следующий день. Проуз не помнил о статье. Ему сейчас 80, и он передвигается в кресле-коляске. Мне было неприятно мучить старика. Но он также был важной частью истории «Звездных войн», и я знал, что это, возможно, последний шанс раскрыть эту тайну. Поэтому я снова объяснил свой вопрос. Тихим голосом Проуз высказал кучу жалоб на то, как Lucasfilm все эти годы обращалась с ним. (Ему запрещено появляться на официальных конвентах «Звездных войн», после того как он «сжег слишком много мостов» – по словам Проуза – со студией.) «Иногда, – признался он, – ты попадаешь в беду, даже если только рассуждаешь о том, что могло бы случиться».

«Спасибо что пришли!» – сказал мне контролер автограф-сессии с дружелюбной угрозой в голосе.

Неужели так и было? Неужели Проуз только рассуждал, когда предсказал тот поворот сюжета? Гари Кертц «смутно» помнит «что-то подобное». В фильме о съемках «Возвращения Джедая» говорится, что Проуз был персоной нон грата на съемочной площадке, так как «ненамеренно раскрыл часть сюжета во время съемок «Империи» (выделено автором). И вот еще что-то, о чем я не упомянул, рассказывая о статье в Examiner. Проуз «раскрыл», что этот поворот будет в третьем фильме.

Это создает другую проблему для официальной истории «Звездных войн». Фанаты и Создатель дружно заявляют, что этот сюжетный ход был не только непредвиденным, но что его невозможно было предвидеть. Однако неприятные сюрпризы о родителях встречались в литературе с тех пор, как Софоклу пришла эта идея при написании «Царя Эдипа». Мы встречали примеры и в комиксах: Март Блэк в «Томми Тумороу», Орион Дарксейд в «Новых богах». Мы видели, что на Лукаса сильно повлияла идея Джозефа Кэмпбелла о путешествии героя, с которой он познакомился в 1975-м – слишком поздно, чтобы это сильно отразилось на «Звездных войнах», но в самый раз для сиквела, когда Люк-герой достиг в своем путешествии этапа «примирение с отцом».

Возможно, не надо было быть Джорджем Лукасом, чтобы знать направление сюжета. Похоже, даже парень со шлемом, ограничивающим обзор, знал, к чему все идет.

В конце 1977 года, задолго до путешествия Проуза в США, Лукас стал составлять список планет, как и в 1973-м. Родная планета Чубакки Кашоок – или Каззоок? Или Ганаарарлаак? Газовая планета Хот и ледяная планета, пока что без названия. Планета-сад Беспин. Болотистая планета Дагоба.

Лукас стал видеть несвязанные образы: металлический замок в снегах. Кабинет Вейдера с потоками лавы. Какая-то снежная битва. R2 после крушения, его ноги торчат из болота. Двое наездников на огромных двуногих снежных ящерах (образ прямо из истории о королеве Фрие во «Флэше Гордоне»). Одного из них атакует еще больший монстр. Все эти описания сразу отправлялись Ральфу Маккуорри для визуализации.

Лукас не собирался писать сценарий, просто хотел помочь придумать общие черты сюжета. Армии сценаристов были готовы убить за возможность написать первый вариант сценария, но Лукас хотел найти кого-то с опытом написания старой бульварной фантастики. Друг познакомил его с писательницей космического фэнтези Ли Брэкетт. Пока Лукас не позвонил ей и не спросил, писала ли она когда-нибудь для кино, он и не догадывался, что она также та Ли Брэкетт, которая написала сценарии «Эль Дорадо» и «Долгого прощания», а также вместе с Уильямом Фолкнером адаптировала для кино книгу «Большой сон».

Лукас знал, что хочет, чтобы во втором фильме персонажи были более активными, чтобы фильм был более взрослым, более романтичным: «Унесенные ветром» в космосе. (Кассовые сборы «Унесенных ветром» с учетом инфляции оставались единственной вершиной, не покоренной «Звездными войнами».) Брэкетт казалась как раз тем автором, которого он искал.

Время терять было нельзя. Даже в момент своего триумфа Лукас оставался человеком из страны Зум, и он больше никогда не будет медлить. Слава могла быть иллюзорной; богатство могло исчезнуть. Надо было ковать железо, пока горячо.

В ноябре 1977-го Лукас с Брэкетт провели трехдневную конференцию по сюжету, где выработалась основа наброска сценария, который он вскоре и написал. К сожалению, только разговор со стороны Лукаса был записан. Но 51-страничная транскрипция показывает, что Лукас усвоил урок своих последних двух фильмов. Он хотел дать каждому персонажу собственную сюжетную линию, как в «Американских граффити». И после лет борьбы с раздувающимися сценариями «Звездных войн» он хотел, чтобы этот сценарий был не больше 105 страниц – «короткий и емкий».

Многие сюжетные линии были естественным продолжением первого фильма. Чтобы Люк продолжил свое обучение искусству Джедая без Оби-Вана, ему был нужен новый учитель. Кто-то похожий на Бена Кеноби из третьего варианта сценария «Звездных войн»: безумное создание, «постоянно смеющееся над Люком» и открывающее «простые правды, словно ребенок». Лукас решил сделать его маленьким и похожим на куклу и вслух задался вопросом – свободен ли маэстро Маппетов Джим Хенсон, с которым Лукас познакомился, когда Хенсон снимал «Маппет Шоу» напротив их съемочной площадки в Элстри. «Он как лягушонок Кермит, – сказал он о персонаже, – только инопланетянин».