Теоретически это превращало «Эпизод I» в историю о том, как Энакин вступил в орден Джедаев. Чтобы наполнить историю, Лукас придумал то, что называл «джазовой импровизацией» или «набивкой». Когда Лукас понял, что компьютерные технологии позволяют его фантазии безграничную свободу, первое, что ему пришло в голову, была гонка на подах – как гонки его юности, но в стиле мультфильма «Сумасшедшие гонки», чтобы детям тоже понравилось. Он видел полностью компьютерный пейзаж, самую захватывающую трассу во вселенной. Сюжет должен будет как-то эту гонку включить в фильм.

Что до остального? Лукас мог построить «Эпизод I», используя путешествие героя, описанное его третьим наставником. Но кто был героем? Лукас, кажется, не мог решить. Он часто говорил о предыстории Оби-Вана Кеноби. Это было его планом для приквелов с 1977 года: Оби-Ван как молодой Джедай, его встреча с Дартом Вейдером, то, как он сражался в Войнах клонов. Однако со временем намерения Лукаса сместились к истории трагедии Дарта Вейдера, рассказанной в шести фильмах.

Может, тогда Энакин был героем? Возможно – но ни в одном из вариантов сценария Энакин не появляется на экране в первые 45 минут. Это в три раза дольше, чем мы ждали первой встречи с Люком. Впервые оказавшись без какого-либо соавтора сценария, Лукас вернулся к антисюжетному подходу, который использовал при написании «Галактики ТНХ 1138», и применил его к пересказу оригинальной трилогии «Звездных войн». Он вновь был больше заинтересован в звуке и визуальном ряде, чем в диалоге. А когда он использовал диалоги, то это было похоже на сюрреалистическую поэму, составленную из слов и фраз из оригинальной трилогии, составленных случайным образом: «волшебник!»; «это ловушка»; «как грубо!»

Действительно, несколько раз во время работы над «Эпизодом I» Лукас говорил о своем сценарии как о поэзии, симфонии, джазе. «Работая над «ТНХ», я проникся идеей визуального джаза – это когда ты берешь идеи и визуально импровизируешь на ее тему, – сказал он в комментариях на DVD-издании «Эпизода I». – В этих фильмах много подобного. Мне нравится идея цикличных мотивов, которые повторяются снова и снова». Позднее он сказал: «Фильмы выполнены как немое кино. Диалоги и эффекты являются частью музыкального сопровождения. Я рассказываю историю визуально, а не с помощью большого количества диалогов… Фильмы созданы как музыкальные произведения. Многие темы звучат в них и повторяются в другой оркестровке. Одни и те же реплики произносятся разными персонажами в разных ситуациях, поэтому повторяющиеся темы звучат постоянно».

Первым примером тематического повтора от Лукаса была первая реплика Оби-Вана: «У меня нехорошее предчувствие». Как вы, возможно, подумали бы об идее построения двухчасового приключенческого фильма на идее джазовой импровизации.

Бо́льшую часть времени работы над сценарием «Эпизод I» назывался просто «начало». Один из вариантов датирован 13 января 1995 года, что невероятно быстро, учитывая, что Лукас начал работать над ним 1 ноября 1994 года. Но не невозможно, поскольку при работе над приквелами все варианты сценария писались очень быстро. Так, варианты сценария первого эпизода также были датированы: 13 июня 1996 года – доработанный первый вариант; следующим мартом – второй вариант; май 1997-го – доработанный второй вариант. Третий вариант датирован 13 мая 1997 года, и доработанный третий вариант – 6 июня 1997 года, за двадцать дней до начала съемок.

Первый вариант разительно отличался от окончательного результата. В оригинальном сценарии «Эпизода I» Оби-Ван Кеноби в одиночку отправляется разобраться с блокадой Торговой Федерацией мирной планеты Утапау (имя, которое впервые появилось в оригинальном сценарии «Звездных войн») по приказу канцлера Галактической Республики. Торговая Федерация под давлением таинственного Дарта Сидиуса, скрытого капюшоном, который через голографическую связь на расстоянии способен душить Нута Ганрея, пытается убить Кеноби. Одинокий Джедай бежит на планету, где спасает гунгана по имени Джа-Джа Бинкс (который говорит на нормальном английском). С помощью гунганов – все они говорят на нормальном английском – Кеноби путешествует через океан и ядро планеты в город Набу на другой ее стороне. Там он спасает королеву Амидалу и сбегает с ней и ее свитой на серебряном космическом корабле. Амидала неоднократно противится мысли путешествия с гунганом. Она физически избегает Джа-Джа бо́льшую часть сценария.

Возникает напряжение между Амидалой и Оби-Ваном, наши герои приземляются для ремонта на захолустной планете Татуин. Падме, предположительно служанка, но на самом деле сама королева, отправляется с Оби-Ваном и Джа-Джа за запасными частями. Она помогает избежать лишнего внимания со стороны местных бандитов с помощью боевых искусств. Мальчик-раб Энакин спасает жизнь Джа-Джа и приводит их к себе домой, где знакомит со своей мамой и дроидом, над которым работает: 3РО, который полностью нем.

Энакин в этом варианте сценария полон зловещих предвидений – он утверждает, что уже видел Оби-Вана во сне – и, подобно Иисусу, прощает своих врагов, которые «испытывают боль». Он мудр не по годам, например, говоря Падме: «Мы помогаем друг другу. Это естественное положение дел». Когда Падме спрашивает Энакина, естественно ли рабство, он отвечает: «Конечно, нет. Но глупость многих созданий естественна».

Он целует ее в щеку, и они смотрят на закат двойных солнц Татуина.

Прежде чем они покидают планету, на Оби-Вана нападает лорд Ситх по имени Дарт Мол. Между ними происходит захватывающий поединок, во время которого они «вибрируют так, что становятся почти невидимыми». Корабль Ситхов следует за королевой на Корускант, столицу галактики, планету-город (имя взято из трилогии Тимоти Зана). На Корусканте способности Энакина проверяет Мастер-Джедай Квайгон Джинн. Королеве Амидале отказывают в возможности рассказать о вторжении на ее планету на заседании Сената. Поэтому она сама собирает войска и вопреки совету Оби-Вана пытается вернуть Утапау. Падме и Джа-Джа начинают действовать сообща. Энакин помогает обойти планетарную блокаду – выведя корабль из гиперпространства прямо над поверхностью планеты, навигационный компьютер корабля не может достичь такого результата. Очевидно, он – гениальный пилот.

После пламенной речи Джа-Джа (вновь на правильном английском) гунганы приходят на помощь Амидале. «Я проделал долгий путь, – говорит Бинкс, мудрый и серьезный, как Энакин, – я видел много чудес. Мы должны стать частью вселенной. В изоляции мы умрем».

Он желает Энакину удачи перед битвой: «Ты чудо, – говорит Бинкс, – и очень смешной».

Гунганы массово атакуют дроидов. Оби-Ван и Квайгон, увязавшийся за ними с Корусканта, освобождают планетарный генератор щита от кучки дроидов Торговой Федерации – не забыв упомянуть закон Республики и объявить оккупацию незаконной.

Когда дроиды побеждены, Дарт Мол атакует и убивает Квайгона. Несмотря на шокирующую смерть старшего товарища, Кеноби готов весело поболтать с Молом на тему образования – страсть Лукаса с тех пор, как он организовал образовательный фонд в 1991-м, – прежде чем спокойно убить его.

ОБИ-ВАН: Твой стиль боя старый, но теперь я понимаю его.

МОЛ: Ты быстро учишься.

ОБИ-ВАН: Ты и не пытаешься учиться.

МОЛ: Мне это не нужно.

ОБИ-ВАН разрубает Ситха пополам.

ОБИ-ВАН: Кто не учится – тот не живет, как говорит мой учитель.

Энакин и Падме вместе уничтожают космическую станцию, он в роли пилота, а она – стрелка. После проходят похороны Квайгона, на которые прилетает Йода, и старый Джедай объявляет, что Оби-Ван может тренировать Энакина. Также проводится парад победы, на котором появляется сенатор от Утапау Палпатин и говорит, что теперь он верховный канцлер, хотя как он получил эту должность – непонятно.